Ты, соратник, никогда не задумывался над тем, почему история гитлеровской Германии обладает такой притягательной силой?
Вторая мировая война уходит все дальше в прошлое, а книг по ее истории плодится видимо-невидимо. Люди жадно покупают воспоминания немецких полководцев, труды по стратегии той войны, энциклопедии Третьего Рейха и альбомы боевой техники. Миллионы читателей листают альбомы с яркими картинками, посвященными военной форме и оружию немцев, изучают структуру и организацию их войск, вчитываются в идеологические и пропагандистские труды тех лет.
Потому что многих чарует совершенное немцами чудо. Страшное, нечеловеческое, но — чудо. Словно в те годы наружу вырвалась какая-то загадочная цивилизация, потрясшая мир. Цивилизация, которая едва не покорила его, по здравом размышлении не имея на то ни малейшего шанса.
История Второй мировой войны, соратник, — это кошмар для любого аналитика, неразрешимая загадка для материалиста. Германию сделали страной-камикадзе — против советского великана. Шансы ее на победу были ничтожно малы. Уходит угар антигитлеровской пропаганды, и теперь мы знаем, что не было никаких гор оружия и колоссальной военной машины, подготовленной Гитлером к началу войны. Те картинки Германии, которые нам упорно показывали и показывают, образы Германии с танками «Тигр» и ракетами «Фау», со сверхвоенизированной экономикой и тотальной мобилизацией — это картины Рейха 1943-1945 годов, далеких от Германии 1939-1942 годов, как небо от земли. 1939-1942 годы — это история покорения половины мира людьми на моторизованных жестянках. Людьми, у которых вечно не хватало ни солдат, ни горючего, ни боеприпасов. Особенно красноречиво повествует об этом книга «Самоубийство» г-на Суворова-Резуна. Немцы действительно шли на войну не с пистолетами-пулеметами, а с винтовками, у них не хватало автотранспорта, им приходилось чуть ли не кустарным образом делать самоходную артиллерию, у них постоянно не хватало снарядов и т.д.
В начале 1941-го (и об этом Резун со смаком пишет в книге «Тень победы») положение Рейха было практически безнадежным. Любой аналитик в той обстановке сказал бы, что Гитлер обречен на полный крах в течение самое большее одного года. Германия полностью зависит от поставок железной руды, марганца и леса из Скандинавии, которые идут по Балтийскому морю. Перерезать эту артерию легче легкого — только у Сталина на Балтике флот обладает полным превосходством над куцыми ВМС Германии, а подводных лодок у Краснознаменного Балтфлота больше, чем у всего Рейха, это не считая самолетов морской авиации. Рейх, которому нужно как минимум 20 миллионов тонн нефти в год, едва-едва, с промыслами Венгрии, Румынии и своими заводами по выделке синтетического горючего из угля наскребал 10 миллионов тонн. Немцев постоянно терзал топливно-энергетический голод.
И что же?
Они воюют шесть лет! И еще как воюют! Хотя советские аналитики летом сорок первого считали, что гитлеровцев к зиме постигнет топливная катастрофа, немцы продолжали биться и через год, и через два, и через три!
Нам говорили, будто на службе Рейха стояла промышленность всех захваченных немцами стран. Это тоже во многом миф. Оккупированная Европа не очень-то трудилась на немцев. Чешская промышленность действительно работала на Гитлера. Австрийская тоже, но она была в то время довольно слабой. Италия Муссолини едва сама себя обеспечивала.
Греция, Югославия, Польша, Норвегия с Данией? Ну, только продовольствием могли помочь. А вот что делала, например, Франция, самое большое и самое индустриально развитое государство Европы из всех, захваченных германцами? Почитайте воспоминания немецких подводников, которые базировались на Атлантическом побережье Франции, и мемуары гитлеровского министра вооружений Альберта Шпеера. Захваченная страшным Гитлером Франция материально жила лучше Германии, в ее магазинах было намного больше товаров, а французская промышленность не надрывалась, выполняя военные заказы оккупантов. Только в конце 1943 года Шпеер начал переговоры с французским правительством Виши о сотрудничестве. Немцы не смогли воспользоваться ни французским военным флотом, ни французскими колониями. При этом война с партизанами на Балканах поглощала громадные ресурсы Рейха, отвлекала на себя внушительную армию. И ни одна из захваченных Гитлером стран не дала ему главного — нефти.
Полно лгать! Немцы собрались с силами и осуществили девиз «Все — для фронта!» только после разгромов под Москвой в зиму 1941-1942 и под Сталинградом в холода 1942-1943 годов. До этого они сокращали производство оружия и все время боялись перенапрячь свой народ, подвергнуть его лишениям. Уже известно, что мобилизация гитлеровской экономики никогда не достигала уровня 1915-1916 годов, что в сороковых их промышленность давала меньше боеприпасов, чем в Первую мировую, а паровозов у Гитлера имелось меньше, чем у кайзера в 1914-1918 годах. Немцы вступили во Вторую мировую с до смешного крохотным военным флотом, с небольшими танковыми и авиационными силами. У них в 1939-м всего-то и было, что 711 истребителей! В отличие от англичан и наших Гитлер смертельно боялся, что немцы в тылу будут страдать от войны, и потому до последнего не решался гнать женщин на военные заводы, запрещать домашнюю прислугу и даже снижать выпуск гражданских товаров ради наращивания военного производства. И это при невероятном дефиците сырья в Рейхе, при острой нехватке индустриальных кадров!
Во время «грандиозной» воздушной битвы за Англию в 1940-м немцы сокращали выпуск боевых самолетов на своих заводах, а на нас 1941-м они напали, в разы уступая нам по числу бойцов, бронетехники и авиации. И что материально-экономически они проиграли войну советам тогда, когда Япония не поддержала Гитлера с Востока и когда Сталин летом сорок первого начал переброску военной промышленности за Урал, делая ее недосягаемой для налетов весьма и весьма «недальнобойных» немецких бомбардировщиков.
Отдадим должное гитлеровцам: со своими скромными силами и возможностями они смогли наносить поражения многократно превосходящим силам своих противников. Они почти сломали нас психологически в 1941-м, они дрались с невероятной храбростью и ратным искусством, совершая невозможное, восполняя недостаток сил и денег высочайшим военным мастерством. И один действительно обращал в бегство десятерых. Немцы даже чуть не одержали победу. Их фронт всегда был натянут, словно кожа барабана, им всегда приходилось перебрасывать дивизии с одного наступления на другое, используя людей и технику за гранью их возможностей. Они практически всегда дрались, уступая противнику в числе. Да, мы били их под Сталинградом и Курском, в Белоруссии и Польше, мы взяли Берлин. Но во всех этих битвах славяне превосходили немцев числом, и это, как говорится, — медицинский факт.
Сверхлюди Гитлера поражают воображение даже тогда, когда проигрывают сражения.
Возьмем битву на Курской дуге в июле-августе 1943 года. В этом сражении немцы первыми яростно набросились на нас и целую неделю наносили тяжелейшие удары. Но разум отказывается в это поверить! Ведь по всем аналитическим расчетам у фрицев не было на это ни малейшего шанса.
Достаточно сравнить силы сторон перед началом сражения. Итак, у немцев — 900 тысяч солдат. У нас — 1,3 миллиона бойцов на Центральном и Воронежском фронтах. У гитлеровцев — 2700 танков, у нас 19 300, да плюс еще 3300 самоходных орудий. У них — 2000 самолетов, у русских 2650. У гитлеровцев есть 10 тысяч пушек и минометов, у нас 13 370 «стволов». Но этого мало: оба противостоящих немцам фронта подпирает Степной фронт: еще 580 тысяч штыков, 9 тысяч орудий и минометов, 400 самолетов и 1600 единиц бронетехники! (Эти цифры мы берем из советской официальной статистики 1974 года)
То бишь немцы просто не могли наступать на нас под Курском! По всем аналитическим законам, наступающий теряет втрое больше, чем обороняющийся. Но они пошли на нас, на тех, кто превосходил их по силам во много раз! Более того, немцы шли на неимоверно укрепленный, тройной пояс советской обороны — с окопами, дзотами, противотанковыми рвами и минными полями. И они, разрази нас гром, смогли пробить все эти рубежи, поставив наши войска в сложнейшее положение! Они брали нас в плен, как и в сорок первом! Триста немецких танков и САУ, столкнувшись у Прохоровки с семьюстами советскими танками, уничтожили у нас почти пятьсот машин! И в итоге Курского сражения, потерпев поражение, немцы потеряли почти вдвое меньше нашего и отступили в полном порядке...
Но, черт возьми, почему?!
Германия вступила во Вторую мировую и внутренне нестабильной, и далеко не монолитной! Рейх в этом смысле разительно отличается от СССР 1941 года, в котором никто не смел идти против воли Сталина, а тем более — строить против него заговоры. А вот Гитлер в 1938 году свою армию не контролирует. Глава военной разведки адмирал Канарис играет против фюрера, генералы — тоже.
В 1938-м Гитлер готовится поглотить Чехословакию. Немецкие военные в ужасе: французская армия превосходит немецкую вдвое, западные границы страны не укреплены. Французы и англичане могут с легкостью смять Рейх, и глава Генштаба генерал Бек уверен: так оно и случится! Генералы и Канарис готовят арест Гитлера, к ним присоединяется командующий Берлинским округом фон Вицлебен. Генерал Геппнер обещает ввести свою 3-ю танковую дивизию в Берлин для свержения Адольфа.
Но внезапно Британия уступает нацистам! Чехословакия падает к ногам фюрера, и генерал фон Клейст изрекает: «Может быть, Гитлер и свинья, но этой свинье здорово везет». Заговор военных тотчас расстроился.
Но уже в августе 1939 года немецкие генералы вновь ждут поддержки Лондона, чтобы арестовать Гитлера. И снова этой поддержки нет!
В начале 1940 года, после захвата Польши, начальник Генштаба Гальдер хватается за голову: Германия вступила в войну, но к ней совершенно не готова! Главный экономист вермахта генерал Томас доказывает это с цифрами в руках. Гальдер и Канарис прощупывают почву: а нельзя ли устроить государственный переворот и заключить мир с французами и англичанами? Но главнокомандующий сухопутными войсками фон Браухич охлаждает пыл заговорщиков: переворот не поддержат ни солдатская масса, ни молодые офицеры. Они, мол, фюрера боготворят. Он на их глазах совершил чудо, всего за какой-то год присоединив к Рейху Австрию, Чехию и Польшу ценой мизерных (по меркам того времени) потерь. Теперь войска готовы идти за Гитлером в огонь и в воду.
И снова антигитлеровский заговор немецких генералов умирает еще в колыбели. Невероятные победы Гитлера в Норвегии и Франции 1940 года окончательно превратили его в идола для молодых немцев, и эта вера в фюрера оказалась крайне прочной даже в июле 1944 года, когда Германия потеряла всякую надежду на победу. Тогда Канарис и генералы попытались убить лидера, но армия не поддержала попытку переворота.
Господи, да ведь при таких устремлениях генералитета гитлеровская Германия должна была рухнуть на втором году войны. А она дралась до мая 1945-го!
В чем же секрет поразительных немецких успехов, почему они одерживали такие победы, не обладая ни фантастическими богатствами американцев, ни бездонными людскими и сырьевыми ресурсами, как многострадальные славяне?
«Подчеркнем, что если естественной возможностью победить для Запада были ресурсы, а для СССР — живая сила, то Германия могла строить стратегию только и исключительно на Искусстве войны в широком смысле этого слова — на информационной магии», — пишет современный исследователь феномена «молниеносной войны» Сергей Переслегин. Искусство, стратегия и риск — вот, по его мнению, источник немецких побед. На то же самое приходилось рассчитывать и Японии.
Особенно ярко разница в ведении войны видна при сравнении Германии и СССР. Сталин — это верх чистой аналитики, холодного рассудка, беспощадного рацио. Везде, где только можно, он страховался от случайностей. Он всегда копил силы, чтобы бросить на одну вражескую армию три своих, чтобы противопоставить одному танку или пушке противника несколько советских. А Гитлер — это полная противоположность Сталину. Гитлер вступал в бой, хотя все материальные расчеты говорили: это — верная погибель. Гитлер нарушал все каноны аналитического искусства и... добивался успеха. Именно поэтому Германия, которая, по всем расчетам, должна была рухнуть через два года серьезной войны, на самом деле дралась почти шесть лет. Если характеризовать огромную, невообразимую разницу между Сталиным и Гитлером кратко, то Иосиф Виссарионович — это менеджер высочайшего класса, волевой, упорядоченный рационалист. А Гитлер — это одержимый художник, фантазер и визионер, хаотичный по своей сути.
В ту войну советы на три головы превзошли немцев в государственном управлении и в деле мобилизации сил. Мы не дробили свой государственный аппарат, как немцы, не тратили силы на множество параллельных проектов, как Гитлер. Если мы разрабатывали ракету, то поручали это дело одной организации и стягивали в нее лучшие силы и средства, а не начинали одни и те же работы на нескольких фирмах сразу. Мы действительно производили из одного миллиона тонн стали больше оружия и боеприпасов, чем немцы.
Но на поле боя они выглядели лучше нас. Если Сталин стремился идти по пути абсолютной аналитичности, то фюрер ставил на чудо. Его перенапряженные фронты всегда напоминали тришкин кафтан, им вечно не хватало ни людей, ни танков, ни горючего, но при этом немцы организованно дрались и добивались потрясающих успехов. Делая меньше оружия и боеприпасов по сравнению с славянами и американцами, они ухитрялись использовать их намного эффективнее нашего и с ограниченными ресурсами добиваться потрясающих успехов. Там, где красные рассчитывали на то, что будут бросать в огонь боев новые тысячи танков и «живые волны» людских резервов, немцы ставили на высочайшее искусство, на торжество качества над количеством.
Да, немцы уступали нам в четкости командования на высшем уровне. Да, они устроили путаницу в высших штабах, не смогли на самом «верху» организовать взаимодействие ВВС, флота и сухопутных войск, их государственный и партийный аппараты мешали друг другу и государство у них практически распалось, превратившись в несколько «мафий», которые грызлись между собой и держались вместе лишь на личной преданности одному человеку — фюреру. Однако нам даже страшно представить себе вариант, при котором немцам удалось бы вдруг преодолеть эти недостатки.
Немецкое умение сражаться при крайней нехватке всего и вся должно пригодиться нам сегодня, когда нынешней Украине тоже не хватает ни людей, ни денег, ни промышленных мощностей.
-из книг М. Калашникова
